Воспитание.

В общем, вот тебе мое последнее слово: по дороге на костер смотри себе под ноги — не толкни старую женщину, не урони на землю ребенка, не отдави лапу собаке… Поняла?

А. Бруштейн, «Дорога уходит в даль»

В московской школе родители потребовали переиздать фотоальбом из-за снимка девочки с даун-синдромом

Когда мы говорим о правах Другого, мы, как правило, не задумываемся о праве этого Другого на глупость, на желания, не совпадающие с нашим чувством справедливости, и, уж конечно, мы не задумываемся о праве Другого на ненависть (но об этом мы сегодня говорить не будем). Мы всегда думаем, что Другой, на самом деле, такой же как Я, только другой. И от такого подхода больше бед, чем кажется.

Времена дуэлей по любому поводу давно прошли, а вместе с ними стираются из нашего существования понятия о чести, об ответственности за оскорбления.
Увы и ах, но человек может и даже имеет право не видеть и не взаимодействовать с тем, что ему не нравится.
Этот блог, конечно, про благотворительность, но еще и про меня, поэтому считаю уместным сообщить о себе такую подробность: я 15 лет свой жизни не мог не то что взаимодействовать, я смотреть не мог на безруких людей. Видел фотографию человека без одной, или обеих рук и все — меня начинало трясти, мне становилось плохо, я срочно закрывал глаза и начинал дышать в бумажный пакет. Кажется, я смог это в себе перебороть. Это было не просто. И это я — человек, работающий в благотворительности, кричащий на всех углах о равных правах для всех и все такое.
Я посчитал важным тут это сказать, чтобы не складывалось мнения, что _они_там_ плохие, а _мы_тут_ все хорошие и идеальные.

Дело совсем не в том, кто хороший, а кто плохой. Дело в том, что если пригрозить человеку судом за оскорбления, то эту угрозу никто всерьез не воспримет. Нет у нас в голове маячка, что за базар придется ответить по закону. У нас только «Ты слыыыыш, пойдем выйдем!» работает, да и то, скорее, в тех кругах, к которым мы себя не относим. Если я выпишу в глаз человеку, назвавшему меня дурой, то под суд пойду я, а не он. И не потому, что я ответил не симметрично, а потому, что на обзывательства у нас как будто бы нет суда (на самом деле есть).

«После жалобы родителей на фотоальбом, ни Маша, ни ее мама-учительница, не пришли в школу.» — вот самое важное сообщение в этой статье.

Эта статья не о том, какие плохие родители учащихся этой школы. Это статья о том, как родители ОБИДЕЛИ ЧЕЛОВЕКА.

Повторяю: человек имеет право не видеть то, что ему не нравится, не взаимодействовать. И если у человека есть возможность, не нарушив прав другого, повлиять на присутствие нежелательного явления в своем поле внимания — пусть он этой возможностью воспользуется. Но делать это можно по-разному.
Можно придти к классной руководительнице и сказать: «Уважаемая Марьиванна, просим прощения за возможную бестактность и просим Вас не приводить своего ребенка в класс, поскольку считаем ее присутствие во время учебного процесса не уместным», — это если уж совсем «пусть сама решает свои проблемы».
Но, вообще-то, если человек по-настоящему в чем-то заинтересован, то он будет искать максимально эффективные пути решения. И тогда это может быть даже так: «Уважаемая Марьиванна, мы находим не уместным присутствие Вашего ребенка в классе, поэтому мы нашли для Вашей дочери детский сад в соседнем дворе/скинулись родительским комитетом на няню/купили Вам билет в Воркуту» — согласитесь, это не то же самое, что «мы не хотим видеть девочку с синдромом Дауна рядом со своими детьми, уберите ее отсюда!» — при этом, на самом деле, нет очень уж большой проблемы, если внутренняя мотивация именно такая.

Я не говорю здесь о чуткости, нравственности, духовных ценностях и семейных скрепах. Я говорю здесь о банальном воспитании. О чувстве такта. О «спасибо» и «пожалуйста». Об элементарных навыках нахождения человека в обществе.

Расшеривая статью в фейсбуке я озвучил предположение (даже два) о том, что будет дальше. Я не буду их тут пересказывать.
А потом я шел домой по волшебной улице Мира и фантазировал. Мне представилось, что администрация школы предложит всем недовольным перейти в другой класс или другое учебное заведение, а эту школу сделают инклюзивной и 1-го сентября 2016 года в первый класс пойдет Маша, а еще ребенок в инвалидном кресле, а еще ребенок без нарушений здоровья и все будут друг другу помогать и улыбаться.
Я просто оставлю эту фантазию здесь. Потому что фантазии нужно четко формулировать и озвучивать — тогда они сбываются. В конце концов, пятерых учеников уже перевели в другие классы, а учительницу с девочкой оставили на месте, значит не звери там в администрации сидят, а люди. И осталось только чуть-чуть всем вместе пофантазировать о хорошем, чтобы оно сбылось.